УХО ВАНГОГА
in: Manifeste Incertain. Vol. V. Van Gogh, l’Étincellement
Пер. с фр. Н. Боков
(((*)))
В маленьком городке, в обществе не слишком гостеприимных жителей Арля, в желтом
доме [где они работают], Гоген умирает от скуки. Часы кажутся вечностью. Он
поговаривает о возвращении в Париж.
В любое время дня, вечером, Винцент взрывается гневом, кричит, а потом уходит
в полное молчание. Ночью встает, и не раз, прокрадывается в комнату своего
товарища. Неслышно подходит к кровати. Инстинкт будит Гогена, он вскакивает,
кричит: «Что с вами, Винцент?» Тот немедленно возвращается в комнату и
засыпает.
Гоген решает сделать портрет Винцента. Он изображает его пишущим букет
подсолнухов; тело затянуто в куртку, рука словно деревянная, лицо ошалевшего.
«Да, это я, – восклицает Винцент, – я – сошедший с ума!»
В тот же вечер в кафе они заказывают абсент. Винцент швыряет стакан ему в
лицо, Гоген уклоняется, хватает его в охапку и вытаскивает из заведения, несет через
площадь в дом, укладывает в постель. Через секунду Винцент засыпает. Наутро он
совсем спокоен. Он говорит только – в передаче Гогена: «Мой дорогой Гоген, я
смутно помню, что вчера вечером я вас оскорбил».
– Охотно прощаю вас от всего сердца, но вчерашняя сцена может повториться;
если б вы меня ударили, я мог бы потерять самообладание и вас удавить.
Позвольте написать вашему брату и сообщить ему, что я уезжаю.
В последующие дни отношения снова становятся мирными. Гоген раздумал
возвращаться в Париж. Они вместе решают поехать в Монпелье и посетить музей
Фабра. И опять разногласия: «Разговор крайне наэлектризован, к концу его у нас
усталые головы, словно разрядившаяся батарея».
Винцент ценит художников вроде Эрнеста Месонье, которого Бодлер назвал
«гигантогм среди карликов», а также пейзажистов Анри Доде, Шарля-Франсуа
Добиньи, Феликса Зьема и Теодора Руссо; он клянется Эженом Делакруа, испытывает
отвращение к Энгру и Рафаэлю, считает Сезанна шарлатаном; он говорит о
Монтичелли со слезами на глазах. Его символ веры: Рембрандт и Франс Хальс –
портрет, Делакруа – цвет, Монтичелли – мазок.
С некоторых пор общественное мнение возмущено преступлением, «делом Прадо»,
по имени убийцы, арестованном после того, как он бритвой перерезал женщине
горло. Убийца приговорен к смертной казни. Каждый день Винцент читает о нем в
газетах. Расказываются впечатляющие подробности: ужас Прадо, ожидающего казни,
его страхи и кошмары.
23 декабря он пишет Тео: «Думаю, что Гогена немного обескуражил добрый
город Арль, маленький желтый дом, где мы работаем, и особенно я сам».
***
24 декабря Гоген собрал вещи: рано утром он уезжает. Он готовит ужин, потом
неожиданно решает погулять. Он слышит позади себя «хорошо знакомые шажки,
быстрые и неровные». Он обернулся: Винцент перед ним, взгляд блуждающий, с
раскрытой бритвой в руке, готовый броситься на него. Гоген пристально и
спокойно смотрит; не говоря ни слова, Винцент опустил голову и убежал.
Гоген не провел более в желтом доме ни одной ночи. Он снял комнату в
гостинице. Спать он не может. Встав в семь часов, он пошел к Винценту за
вещами. Перед дверью его встречает возбужденная толпа. На пороге маленький
господин в котелке: Мсье д’Орнано, комиссар полиции.
«Господин, что вы сделали с вашим товарищем?» – спрашивает он Гогена упрекающим
тоном.
– Я не знаю...
– Ах нет, вы прекрасно знаете... он мертв.
Чего не знает Гоген, так это то, что накануне, после их столкновения,
Винцент поднялся в комнату и бритвой отрезал себе мочку уха, – комиссар выразил
неточно, сказав, что «у самого основания». После чего, обильно кровоточа, он
попытался остановить кровь с помощью полотенец и простыней, затем положил эту
часть уха в конверт, надел баскский берет и в одиннадцать с половиной пришел в
бордель. Он потребовал Габи. Когда она спустилась, он протянул ей конверт: «Это
от меня на память!» При виде кусочка плоти девушка потеряла сознание. Винцент
убежал, вернулся и лег в постель, и заснул.
Вызванные на рассвете жандармы обнаруживают улику и тут же отправляются в
желтый дом. В нижней комнате, на лестнице и в комнате Винцента разбросаны
полотенца с пятнами крови. Раненый неподвижно лежит на кровати, свернувшись
калачиком, накрывшись простыней.
Гоген в положении обвиняемого перед гудящей толпой. Он ошеломлен. Комиссар
требует объяснений. «Ну, хорошо, поднимемся на этаж», – говорит Гоген. Он
находит окровавленного Винцента в кровати, приближается и «тихонько, едва-едва»
касается теплого тела. Винцент дышит. Он жив.
С облегчением Гоген просит полицейского передать раненому такое послание:
«Если он спросит обо мне, скажите, что я уехал в Париж; полагаю, ему было бы
невыносимо увидеть меня». Он собирает вещи, возвращается в гостиницу, затем
посылает Тео телеграмму. Очень расстроенный, сей последний первым же поездом
выезжает в Арль.
Открыто до середины октября
Владимир Кара полон сил после летнего отдыха
Общий вид через окно
Николь Гдалия, директриса и душа предприятия 
Александра Лагуткина, восходящая звезда фоторепортажа
"Рыба" Мирьямы Брис
Сам Мопассан представляет своё видение «натуралистического романа» в предисловии к «Пьеру и Жану». Он защищает свою «школу», нападая на «психологические этюды», которые доминировали в конце девятнадцатого века на сцене и в жизни. Особенно удивляет то, что Вика Загреба использует в режиссерских целях именно эту «психологию века», эти самые «этюды 19-го столетия». «Предательство текста» или прозрение таланта?
«Пьер и Жан» по Мопассану: четверг, пятница и суббота в 19.00 и в воскресение в 15.00. à La Folie Théâtre, 6 rue Folie Méricourt, 75011 Paris . Можно заказать билеты по телефону: 01-43-55-14-80. Билеты стоят от 15 до 20 евро (можно взять один на двоих…) А после спектакля – выпить стаканчик вместе с актерами в бистро «Сто кило», совсем рядом с театром.
